И КОРАБЛЬ ПЛЫВЕТ

И КОРАБЛЬ ПЛЫВЕТ (E la nave va) Италия — Франция, 1983, 132 мин. АУДИО: РУССКИЙ/ИТАЛЬЯНСКИЙ; СУБТИТРЫ: РУССКИЕ + памяти Феллини: Рисунки маэстро и фотографии из его жизни Режиссер Федерико Феллини В ролях: Фредди Джонс, Барбара Джеффорд, Виктор Полетти, Питер Селлье, Элиза Майнарди Эстетская музыкальная драма с элементами иронии В июле 1914 года из Неаполя отплывает корабль «Глория Н. » со странными для постороннего взгляда пассажирами на борту, которые сопровождают прах оперной дивы Эдме Тетуа, будучи страстными поклонниками ее самой и вообще оперного искусства. По пути на остров, где родилась певица, пароход подбирает потерпевших кораблекрушение сербов-беженцев. Со встреченного в море австро-венгерского броненосца требуют выдачи сербов. Между двумя кораблями завязывается сражение, в котором смогли уцелеть репортер Орландо, бравший во время плавания интервью у всех пассажиров, и один из гигантских носорогов, перевозимых неизвестно для какой цели в трюме парохода. (Кстати, их сторожа играет известный итальянский режиссер Франческо Мазелли, а немецкий хореограф Пина Бауш — принцессу Леремию, но кроме Фредди Джонса в роли Орландо, остальные исполнители незнакомы, как это часто бывает в фильмах Федерико Феллини, любителя типажей и неординарных человеческих лиц). Эта лента маэстро — его очередная символическая притча о конце света, в данном случае — о «преждевременных похоронах» старого мира и прежней культуры, которые потом находят свою смерть в пучинах искусственного, иллюзорного моря. Очевиднее всего связь с «Репетицией оркестра», метафорической хроникой крушения цивилизации и искусства. Но несмотря на общность сюжетного хода (репортер — как «альтер-эго» режиссера, хотя и он сам появляется на экране в сцене съемок в стиле раннего кинематографа; а сбор персонажей в замкнутом пространстве — словно модель мира, типичный «Ноев ковчег» перед новым потопом), «И корабль плывет» с таким уж явно библейским названием все-таки кажется лукавой шуткой гения. Он откровенно забавляется созданием ненастоящей реальности из пластика и папье-маше, беззастенчиво играет в иллюзии и придуманные грезы, разрушая всякую границу между вымыслом и действительностью. Вроде бы, подлинная киногруппа с Феллини во главе выглядит опереточной, комичной, а условные сцены пения арий из опер Верди на борту плывущего корабля по-настоящему трогают душу своим трагически величественным надрывом. Носороги, словно доисторические чудовища, вызывают вместо ужаса или страха сначала брезгливость, потом жалость из-за того, что они попали совершенно не в те времена. Вообще, со временем и пространством, как и с искусством и подлинным миром, в этой необарочной картине творится что-то невообразимое. Но, скорее всего, парадоксальное смешение разных жанров и стилей при сохранении иллюзии роскошно-праздничного зрелища следовало бы назвать постмодернизмом. Поскольку ироническая фреска о «всемирном потопе» лишний раз свидетельствует, что ныне уже невозможно всерьез и с мрачной миной на лице говорить и говорить о конце света, который все никак не наступит.